Прокрастинация: комплекс Ионы

 

В последнее время появляется все больше и больше книг и статей, посвященных проблеме прокрастинации. Каковы внутренние механизмы этого явления? Автор анализирует проблему на примере защитных механизмов, блокирующих развитие человека (комплекс Ионы и  десакрализация, выученная беспомощность и пассивная агрессия).

Прокрастинация (pro — вместо, crastinus — завтрашний) означает склонность к постоянному откладыванию «на потом» неприятных дел. Устойчивая прокрастинация имеется у 15—25% людей, причем ее показатели в последние десятилетия растут. Прокрастинация объясняется: наличием ряда черт личности; нерешительности, страха неудачи и неодобрения со стороны окружающих, неуверенности в себе, перфекционизма. Различие черт обусловливает различие типов: «напряженных прокрастинаторов», перфекционистов и «расслабленных прокрастинаторов», лентяев, сосредоточенных на выполнении дел, приносящих удовлетворение только «здесь и сейчас». В отечественной психологии исследования прокрастинации начались в конце XX в.

ТЕОРИИ ПРОКРАСТИНАЦИИ

Обычно «прокрастинация» рассматривается как синоним понятия «лень»: психическое состояние, характеризующееся отсутствием желания что-либо делать, если это требует каких-либо значительных и тем более волевых усилий. Однако К. Лэй обратила внимание и на случаи добровольного откладывания запланированных дел при условии неблагоприятных последствий такого откладывания для человека. В теории снижения напряжения отмечается, что заниженная самооценка, неуверенность в себе, опыт прошлых неудач вызывают у человека тревогу, страх, особенно если результаты деятельности будут оцениваться публично. Человек «тянет время» и приступает к выполнению задания только тогда, когда страх перед последствиями невыполнения задания перевешивает страх его неудачного выполнения. Кроме того, многое зависит от ситуации: чем дальше во времени отстоит событие от настоящего момента, тем меньшее влияние оно оказывает на принимаемые решения, человек откладывает важные дела ради врожденного стремления к сиюминутным удовольствиям.

П. Стилл отмечает, что прокрастинация — специфическая стратегия избегания дел, вызывающих неприятные переживания. Дж. Феррари связывает прокрастинацию со стремлением к «острым» ощущениям, которые появляются при выполнении задачи в ситуации «аврала». Поэтому выделяют прокрастинацию, связанную со стремлением избежать неприятных дел и получением острых переживаний в условиях дефицита времени: пассивных и активных прокрастинаторов. Активный прокрастинатор занят штурмовщиной, которая нередко заканчивается провалом: не всякая мобилизация приводит успеху, может не хватить времени и других ресурсов на выполнение задания. Пассивный — выраженно негативен в своем отношении к миру и самому себе.

Н. Милграм и коллеги выделили еще два вида прокрастинации: откладывание выполнения заданий и откладывание принятия решений. В этом ряду исследований некоторые ученые подчеркивают роль импульсивности: будущие награды мотивируют меньше, чем немедленные поощрения. П. Стил отмечает: «Сократите размер награды или усомнитесь в том, что она будет — то есть уменьшите ценность и ожидания, — и вряд ли вы будете прикладывать усилия. Отложите награду за выполнение задачи или добавьте в характер импульсивности, и мотивация также пойдёт на спад».

Некоторые исследователи выделяют прокрастинацию как защитную реакцию протеста, стремление противостоять установленным кем-то извне, навязанным нормам и т.д.: человек не может изменить существующую систему, но переживает недовольство происходящим. Нарушая сроки осуществления деятельности, он достигает иллюзии независимости, на время устраняет внутренний диссонанс, связанный с невозможностью контроля, воли (теория «непокорности»). В общем, в появлении прокрастинации важную роль играют личностные особенности: наличие страха неудачи и стремление к ее избеганию, боязнь успеха и всеобщего внимания (застенчивость как форма агрессивности); нежелание выделиться и вызвать зависть у других. Часто о прокрастинации говорят как о проявлении «выученной беспомощности» и о нежелании человека «выйти из зоны комфорта», приложить хоть какое-то усилие ради изменений. Вот эта — глобальная основа — на наш взгляд, важнее всего.

СТРАХ УСПЕХА

В работах экзистенциально-гуманистического направления многочисленными авторами, начиная с А. Маслоу и К. Роджерса, описан интересный вид защиты — защита от развития или комплекс Ионы (Jonah complex). Этот комплекс связан с тем, что по вине «страха достижений» — самого себя, успеха и т.д. — более половины людей в мире даже близко не обращаются к задаче и не подбираются к какой-либо заметной степени реализации внутреннего потенциала: «Чем выше поднимешься, тем больнее падать». Люди понимают, и это отмечают исследователи, что условие становления, перехода на следующий уровень бытия требует мужества, выводящего человека из уютного и безопасного укрытия на просторы бытия. Это бытие — его собственное, но уже и не его. Через боль инициаций человек двигается к новым этапам жизни, на которых он часто оказывается один на один с собой и со своим ино-бытием.

Еще Р. Мей отмечал, что главным условием свободы и роста человека является осознание себя и конфронтация с собой, требующие «принятия ответственности и чувства одиночества, которое влечет за собой эта ответственность». Это предполагает отказ от иллюзии «детского всемогущества», принятие того, что абсолютной уверенности в решениях, которые, так или иначе, будут приниматься, никогда не будет. Развитие — мужество или воля быть, вопреки обстоятельствам и мнениям окружающих, вопреки своим страхам, невинность силы и сила невинности.

Становление собой — тем, кем человек может стать, — глубинное, свойственное каждому человеку стремление, которому противостоит — особенно в моменты кризисов и моменты, когда человек учится чему-либо, поиск большей уверенности и безопасности. Если стремление к личной и родовой безопасности и комфорту побеждает, если человек не поднимается над инстинктами благополучия и полового размножения, то стремление к росту и становлению оказывается приторможенным или полностью подавленным. Тогда человек довольствуется достигнутым положением вещей: его все устраивает в своем собственном развитии, в себе, недоволен он только окружающими людьми и обстоятельствами, побуждающими его что-то предпринимать, да еще и учитывая реальные обстоятельства, а не те вымышленные, которые он вместе с решением об отказе от дальнейшего развития принял.

Прокрастинация — иллюстрация этого феномена. Человек будет ходить по замкнутому кругу проторенных дорог, применяя готовые и проверенные способы решения проблем, избегать «лишней нагрузки», бесконечно откладывать то, что требует «выхода из зоны комфорта», игнорировать задачи и людей, с которыми он сталкивается для своего роста, а его неиспользованные и даже неопробованные способности будут оставаться «зарытыми в землю». Прокрастинация является одним из ярких проявлений этого комплекса — сомнения в возможности достижения самоактуализации (самореализации). Она связана, кроме того, с непониманием и страхом «полноценного функционирования», страхом успеха, и снижает уровень притязаний. Неосознаваемое и даже осознанное внутреннее сопротивление полной реализации заложенных в человеке способностей, выступающее препятствием на пути личностного роста, играет важнейшую роль в возникновении прокрастинации, а также ее основы — комплекса Ионы.

КОМПЛЕКС ИОНЫ

Подобно тому, как З. Фрейд, формулируя понятие о комплексе Эдипа, опирался на миф об отцеубийце и кровосмесителе Эдипе, А. Маслоу использовал миф об Ионе, библейском персонаже, который считал себя недостойным быть пророком. Это — стремление блокировать свои нужды, побуждения, связанные с самоактуализацией (например, в связи с нежеланием принимать на себя ответственность за свои решения, опасениями навлечь недовольство других людей, боязнью рисковать, боязнью успеха и т.п.). Отличительной чертой людей с комплексом Ионы, страхом свободы и ответственности, полагается склонность к депрессии и тревогам. Люди, боящиеся развития, придают значимость вещам банальным и несущественным, подчас погибая в круговороте экзистенциально бессмысленных дел, но невнимательны к важным, склонны их игнорировать, как и собственные обязанности в отношении своего развития, отношений и понимания мира.

Такие люди ставят перед собой более или менее ничтожные цели, часто и тщательно «празднуют победы», сознательно избегают назначения на ответственные, руководящие должности, несмотря на наличие способностей (стратегического мышления, тонкого понимания, проницательности, харизматичности и привлекательности, в качестве спутника жизни нередко выбирают себе наиболее невзрачного, посредственного партнера). Многие люди обрекают себя на непрекращающийся самообман: «Желая избежать определенных рисков, связанных с преодолением настоящих трудностей, самосовершенствованием и с внутренним прогрессом, эти несчастные фактически уже изначально живут так, словно их постигла тотальная неудача». Привычка к неудачам гарантирует внутренний покой: выбранное при поддержке семьи и других институтов социализации в качестве нормативного то или иное страдание понятно, неизбежно и защищает их от других страданий, тем более таких «нелепых», как духовное самоотречение, святость и т.д.

В Библии, в Книге пророка Ионы, составляющей одну из частей Ветхого Завета, повествуется о том, как Господь предначертал человеку по имени Иона роль пророка, и, в исполнение предначертания, Он отправил его в столицу Ассирии Ниневию с тем, чтобы Иона донес Слово Божье до погрязших в грехе, побудил их покаяться. Бог дал Ионе прямое поручение проповедовать и предупредить жителей Ниневии о грядущем наказании за прошлые прегрешения. Однако Иона был весьма напуган и предпочел уклониться от предначертанной роли (видимо, он полагал, что люди неохотно прислушиваются к истине и пророков не жалуют, тем более — пророков, не имеющих серьезного опыта). Жители Ниневии казались ему чрезвычайно опасными, он не верил в то, что он сможет своей проповедью отвратить их от греха, в котором те погрязли, а просто ехать туда и сообщать неприятное известие, даже при условии надежды на всемилость Бога, он не хотел.

Иона, уклоняясь от поручения, сел на корабль и поплыл в противоположную сторону — в испанский порт Фарсис. Но путь его не был легким: в конце концов Бог поднял огромную бурю, а моряки, узнав с помощью жребия причину приближающегося кораблекрушения, бросают Иону — не только с его согласия, но и с его подачи — за борт. Очевидно, как видно из дальнейшего текста, Иона уже тогда хотел «отделаться легко»: умереть и «концы в воду». Однако в воде пророка съедает большая рыба. По одним данным, эта рыба предназначалась именно для такой цели, а ее просторное чрево освещалось драгоценными камнями. В свое время она должна была пойти на еду Левиафану, но Иона спас ее, поэтому в ответ она дала ему убежище в буре, то есть — спасла. Непонятно тогда, почему Иона не остался в рыбе или хотя бы не доплыл с ее помощью до берега. По другой версии, Иону проглотила рыба, находившаяся в периоде метания икры, и в темном чреве ее было тесно. Сам Иона, таким образом, представал как «икринка», предназначенная для рождения. Согласно известному в России варианту, Иону проглотил большой кит, в чреве которого дурно пахло, и Ионе грозила смерть. После трех дней и трех ночей молитв Ионы Бог внял им, сжалился и выпустил пленника, повелев рыбе извергнуть его на сушу, а Ионе идти в Ниневию и пророчествовать.

Не то Ионе не оставалось ничего другого, кроме как выполнить поручение Господа, в том числе понимая, что в ином случае его ждут другие мытарства, не то потому, что пережитые испытания помогли Божьему избраннику принять предначертание, Иона решил его исполнить. Насколько благоговейно он это сделал — вопрос, но теперь Иона в действительности направился в Ниневию и начал проповедовать о гибели города через 40 дней. Его усилия вознаградились, проповеди Ионы привели к покаянию ниневийцев, они усердно молились и заслужили прощение Бога.

ЧЕМ ГРОЗИТ УСПЕХ?

В интерпретации А. Маслоу, Иону мучили бессознательные тревога и страх перед самоусовершенствованием и развитием его способностей, обусловливающие снижение уровня притязаний. Страхи, опровергнутые тем фактом, что ему удалось «обратить» ниневийцев, препятствовали личностному росту и уменьшали шансы самоактуализации человека и достижения им успеха. Отказ от попыток полной реализации своих способностей дестабилизирует и зачастую является причиной возникновения неврозов и т.д. Комплекс Ионы обусловливает также негативное и даже враждебное отношение человека к другим, заметным и «великим людям», добившимся успеха, известности и славы в той или иной сфере деятельности. Такой человек склонен ненавидеть даже себя, ревновать себя самого к своим же успехам и ненавидеть окружающих за то, что они поддерживают его, подтверждают его ценность: разочарование, а не очарование приходит к ним вместе с успехом жизни.

Так, потерявший «лицо» от того, что предрек несбывшееся, и раздосадованный тем, что намерение насладиться зрелищем божественного возмездия потерпело крах, то ли недовольный тем, что всемилость Бога оказалась больше и реальнее, чем он предполагал, разочарованный Иона, вместо того, чтобы восхвалить Бога и праздновать прощение, попросил у Него… своей собственной смерти. В ответ Бог успокоил его и вырастил над его головой в жаркой пустыне (куда Иона сбежал от ликующих ниневийцев, явно не разделяя их счастья и восторга милостью Бога) тенистое древо, дав Ионе прохладу Своего утешения.

Видимо, что-то случилось в эту ночь в голове и душе Ионы, раз на следующий день Он послал на растение «червя», и древо почти сразу засохло. Иона, потрясенный видом увядающего гиганта, а также измученный жарой насланного на него Богом пустынного ветра, вновь попросил о смерти. Он не идентифицировал себя ни с деревом, ни со знойным ветром, он лишь потерял наконец обретенный комфорт. На свой вопрос он получает следующий ответ: «Ты сожалеешь о растении, над которым ты не трудился. Мне ли не пожалеть Ниневии, города великого…?». Бог пытается вновь обратить внимание Ионы на что-то или кого-то кроме него, но, видимо, безуспешно. Других диалогов Ионы с Богом не описано: они прекратились. Бог замолчал: лицо Бога, от которого бежал Иона в начале, от него таки отвернулось.

Можно предположить, что Иона опасается, что любой расцвет, тем более неожиданный, будет завершен гибелью и, чтобы «не мучить себя самого», вновь просит у Бога смерти. Можно объяснить это иначе: попыткой манипулировать Богом. Однако, самое важное — что он не ценит себя, своей жизни (Бога, даровавшего ее), недоволен ею и собой. Причина же в том, что он — не трудился, не прилагал усилий или прилагал их, но не связал их с результатом. Ведь именно он проповедовал и спас город, — но именно он отказался от себя и результатов своего труда, поскольку не принимал жизнь, Бога и самого себя. Непринятие себя обычно связывают с прокрастинацией, а неприятие Бога — с десакрализацией.

Рассуждая о личностном росте, гуманистические психологи отмечают, что этот процесс — порой болезненный и небезопасный. Так, Э. Фромм, говоря о свободе, отмечал, что она не тождественна безответственности: свобода предусматривает серьезную личную ответственность человека за каждый свой жизненный выбор, судьбу. Именно поэтому для многих людей свобода — не столько благо, сколько нежелательное бремя, от которого они стремятся избавиться или не брать на себя. «Бегство от свободы», «бегство предназначения» и «бегство от себя» — три части одного феномена. Заурядный «серый» человек предпочитает уступить обременительную свободу, самореализацию и успех в обмен на гарантированный минимум стабильного благополучия или даже гарантированный неуспех и внешний контроль, снимающий с него ответственность.

В терапии реальностью У. Глассера поясняется механизм этого феномена: «быть неудачником просто». По мнению А. Маслоу, подобно тому, как пророк Иона пытался уклониться от уготовленного ему служения (в котором его предназначение, сущность и свобода самовыражения совпадали бы), многие люди избегают ответственности, опасаясь в полной мере использовать свой потенциал, понять себя и мир. Они предпочитают ставить перед собой мелкие, незначительные цели, не стремятся к серьезным жизненным успехам и к осмыслению жизни как «тотальности» и ценности. Такой «страх величия», переходящий порой в желание осквернить величие, является наиболее опасным для самоактуализации.

Насыщенная, полнокровная жизнь многим обычным людям кажется невыносимо трудной, скучной и неинтересной или, по крайней мере, «слишком уж» отличной от других. Корни комплекса Ионы усматриваются в том, что люди боятся оторваться от всего привычного, боятся выделяться из «серой массы», боятся потерять контроль над тем, что уже есть. Причиной многих проблем является стремление к комфорту, благополучию и стремление к благополучию рода, которые, будучи выраженными чрезмерно, являются предпосылкой ряда патологических и квазипатологических явлений: скуки и лени, эгоизма и гордыни (элитарности), ревности и зависти, приостановки личностного роста в целом. Развивающийся на почве самодовольной пресыщенности, эгоцентрических ориентаций и страхов изменений реальности, свободы и ответственности, отношений и одиночества, нового понимания и «непрозрачности» жизни, комплекс Ионы заключается в удовлетворенности достигнутым, отказе от реализации своих способностей во всей их полноте, отказ заботиться о себе и о мире (своем предназначении) ради сохранения себя и своего рода. «Люди, которых мы называем «больными», — это люди, которые не являются тем, кто они есть, — это люди, которые построили себе всевозможные невротические защиты против того, чтобы быть человеком», — отмечает А. Маслоу.

СТРЕМЛЕНИЕ ИЗБЕЖАТЬ ЗОВА ПРИЗВАНИЯ

Идея «избегания духовного роста» принадлежит А. Ангъялу, в теории универсальной двойственности личности которого указывается необходимость изучения жизни как унитарного целого, важности целостного изучения человека в связи, в единстве организма и среды (холистический подход в психиатрии). А. Ангьял полагал, что по мере взросления человека основные аспекты его жизни перемещаются от организменных к психологическим аспектам, организация жизнедеятельности все более характеризуется уменьшением удельного веса физических усилий и возрастанием душевных и духовных. В личности человека одновременно существуют здоровый и невротический паттерны, один из которых обычно доминирует, разрешая или не разрешая самоактуализацию или самодеструкцию.

В соответствии с этим положением, А. Маслоу писал: «Все мы обладаем неиспользованными или не полностью развитыми способностями … многие избегают призваний, которые им подсказывает сама природа… подобно Ионе, тщетно пытаемся избежать своей судьбы…»; по его мнению, люди не только двойственно, амбивалентно относятся к своим и чужим высшим возможностям, но находятся в постоянном конфликте к ним, любят и ненавидят, восхищаются и унижают всех, в ком воплощается истина и добро, красота и святость, справедливость и успех. С этим связано ощущение «собственной неполноценности и несовершенства». Этот «страх собственного величия» или «стремление избежать зова своего таланта» близки описанному А. Адлером комплексу неполноценности.

Г. Файхингер — основатель фикционализма, писал, что поведение огромного числа людей определяется теми или иными социальными «фикциями» (такими, например, как «все люди равны в своих возможностях», «молчи — за умного сойдешь», «святость — это скучно и неинтересно», «чтобы добиться успеха в жизни, главное — желание»), которые не соответствуют действительности. Однако же, в погоне за этими фикциями, отвлекающими их от реальности, люди расточают свои силы и жизнь, ничего важного не добиваясь, а с течением времени и не стремясь добиться.

Аналогичным образом, согласно А.Адлеру, протекает жизнь обычного человека, который, стремясь компенсировать чувство собственной неполноценности, стремится к достижению фиктивного превосходства. Хотя компенсация и сверхкомпенсация могут приносить неожиданно продуктивные результаты, обычно стремление к близости и любви как реальная основа развития человека — остаётся неудовлетворённым, порождая новые проблемы и ограничивая круг жизненных интересов и ценностей личности.

Поэтому в жизни здорового человека должны быть иные ориентиры: присущая каждому человеку, врождённая потребность ощущать себя частицей мироздания, человечества — чувство общности или любви. В «норме» стремление к превосходству и чувство неполноценности дополняют друг друга, и если человек удовлетворен собой и миром, имеющимся положением дел, жизнью в целом, в нем нет места для стремления превосходить и добиваться успеха. Эти комплексы, с одной стороны, развиваются из естественных переживаний по поводу жизни и отношений, поэтому они если и противоречивы, то не более, чем любые другие, обычные переживания. Проблемными они становятся тогда, когда стремление к реальности, любви исчезает полностью: человек живет иллюзиями, игнорирует все, что касается его глубинной сути, глубинной сути отношений, глубинной сути жизни, Бога. В этом смысле комплексы Ионы и неполноценности сходны, однако А. Маслоу дает другую интерпретацию: человек с этим комплексом чувствует себя так, как будто его заставляют быть неполноценным.

САМОАКТУАЛИЗИРУЮЩИЕСЯ ЛЮДИ

В современном мире, в условиях, провоцирующих формирование этого комплекса у многих людей, одной из важных задач является стимулирование стремления к самоактуализации, поощрение переоценки утилитарных ценностей, способных воспрепятствовать полноценному самоопределению. Самоактуализация — умение прислушиваться к себе, своим подлинным побуждениям. Однако большинство людей прислушиваются не к самим себе, а к иллюзиям, поэтому адекватная реакция на комплекс Ионы заключается в осознании человеком безотчетного страха и ненависти к правдивым, добродетельным людям, святости: «если вам удастся научиться любить высшие ценности в других, это может привести к тому, что вы полюбите их в самих себе и не будете больше их бояться».

Под самоактуализацией имеется в виду «стремление человека к самовоплощению, к актуализации заложенных в нем потенций». Это стремление к идиосинкразии, к идентичности — высшая цель человеческого существования. Она «чрезвычайно индивидуалистическая» и эгоцентрическая, однако осознание eе индивидуалистичности и эгоцентричности позволяет человеку проявлять «сострадательный альтруизм» по отношению к другим людям: энергия любви, высвободившаяся из-под завалов иллюзий и мишурных дел, естественным образом распространяется на окружающих.

Самоактуализирующиеся люди, которым не свойственна прокрастинация, характеризуются рядом черт: эффективное понимание реальности и приятие себя, других и природы, свежесть понимания и вершинные, мистические переживания, непосредственность, простота и естественность и центрированность на проблеме, социальный интерес и глубокие межличностные отношения, демократический характер и четкое разграничение средств и целей, независимость как потребность в уединении и автономия как независимость от культуры и окружения, философское и тонкое, нравственное чувство юмора, креативность как невинность понимания и творчество отношений и сопротивление насильственному «окультуриванию», навязываемому другими  «добру». При этом, как известно, культура и среда начинают действовать на человека с детства: формируя привычки, которые формируют непродуктивное поведение и отношения через групповое давление на вкусы и суждения,  способствуя формированию и укреплению внутренних защит, которые  «отрывают» или «закрывают» человека от самого себя, а не только от мира.

ДЕСАКРАЛИЗАЦИЯ

Другая опасность, лежащая внутри человека и имеющая отношение к прокрастинации, связана «с изобилием психологическим»: изобилием любви и уважения. Преданность, беспрекословное выполнение желаний человека, восхищение человеком, что нередко свойственно дефицитарным отношениям, зависимости под видом любви, приводят его к тому, что он начинает воспринимать любовь и уважение как должное, считать себя «центром вселенной», «пупом земли», а окружающих — слугами, обязанными восхвалять каждый его поступок и слово, удовлетворять малейшую прихоть, обслуживать его желания ценой своей жизни, жертвовать собой во имя его целей, не интересуясь качеством этих целей. На основе изобилия «внимания», которого все больше и больше, но, тем не менее, «не хватает», происходит обеднение собственной жизни путем отказа относиться к чему­-либо с настоящей, глубокой, осознанной серьезностью и вовлеченностью — «десакрализация».

Десакрализация как защитный механизм часто проявляется у людей, которые полагают, что «их всю жизнь дурачили и водили за нос»: например, не слишком умные родители, которые имеют смутное представление о ценностях и близости, которые боятся своих детей, поэтому не останавливают их в минуты, когда остановить и даже наказать — необходимо. Такие дети попросту презирают своих родителей: хваленое «либеральное» или «гуманистическое» воспитание часто разбивается о камни детского неуважения к воспитателям, а потом и к миру: окружающие кажутся слабыми и никчемными, и поэтому в глубине души человек так же воспринимает и себя.

Другой источник десакрализации — расхождение принципов и поступков в жизни родителей или иных значимых других: дети были свидетелями, как их отцы и матери говорили одно, а вели себя прямо противоположно. В итоге при десакрализации люди не хотят видеть перспектив роста, отказываются воспринимать себя с точки зрения нравственных, духовных ценностей, вечности. Самоактуализация предполагает отказ от десакрализации, ресакрализацию, готовность учиться восстанавливать старые ценности, смотреть на человека и на себя в частности с точки зрения вечности.

Важно, что выбор в пользу роста, в направлении самоактуализации должен осуществляться в каждой ситуации выбора. И прокрастинация как отказ от этого выбора — губительна: отказ от самореализации чреват возникновениями патологии и метапатологии. Критерий самореализации, в противовес унынию и скуке прокрастинации, — высшие переживания (пиковые переживания), они являются, одновременно, и наградой: творчество — один из «автохтонных», самовоспроизводящихся феноменов. При этом здоровые, самоактуализированные люди, не достигшие пределов высшего переживания, живущие на уровне житейских моделей постижения себя и мира, Бога, — это обычно люди, которые не прошли весь путь к истинной человечности и в тайне или открыто побаиваются пройти, застряв «на полпути». Они практичны и эффективны, живут в реальном мире и успешно взаимодействуют с ним, но часто обнаруживается, что в кризисных ситуациях и при принятии решений действуют, как и остальные.

Полностью самоактуализированные люди, которым знакомы высшие переживания, живут не только и не столько в реальном мире но и в более высокой реальности, в реальности Бытия, «витают» в ее «облаках» — в мире поэзии и эстетики, трансценденции, в мире религии и мистических переживаний, соотнося себя уже не только с человечеством и Землей, но с космосом, бытием в целом. Этот критерий имеет особую значимость в сфере общественной жизни, понимании происходящего с человеком и группой. Выделенные в особый «класс» самоактуализированные люди отличаются от других внешне и внутренне, чувствуют себя чужестранцами, странниками в окружении «нормальных» людей.

Самоактуализатор, несмотря на внешнюю отчужденность и холодность, глубоко переживает и тонко чувствует, но не скрывает переживаний, а перерабатывает их, он сближается со здоровыми людьми и в этих отношениях склонен полностью забыть о себе, устанавливая трансперсональные связи, он подчас сливается с близким ему человеком, становится его частью, становясь еще более открытым миру и творчеству. Его развитие — постоянно и непрерывно, в том числе — непрерывно в смысле кризисов, которые проходят тем более мягко, чем более человек доступен «потоку опыта», чем более он стал «потоком»: «Чем больше индивид получает, тем больше ему хочется, поэтому желание такого рода — бесконечно и никогда не может быть удовлетворено. Отсутствует обычное деление на побуждение, путь к цели, достижение цели и соответствующий эффект: путь сам по себе является целью, отделить цель развития от побуждений невозможно.

ПАРАДОКС РАСТУЩИХ ОЖИДАНИЙ

Что же касается «обычных людей», то, следуя здравому смыслу, стремление к изменению системы должно быть там, где условия хуже всего, однако это не так. Другой пример — человек не ценит близких, не замечает все то важное, что они для него делают, и раскаяние приходит часто лишь тогда, когда эти люди от него уходят: умирают или, не дождавшись ответной заботы и уважения, разрывают отношения. Таким образом, каждое стремление к улучшению ситуации способно привести не столько к удовлетворению тех, кому оно адресовано, сколько к новым требованиям и недовольству: возникает «парадокс растущих ожиданий».

Именно им, в частности, можно объяснить поведение Ионы, который, зная, что Бог всемилостив и посылает его проповедовать в Ниневию для того, чтобы дать ей спастись, спасает город: Иона просит о смерти — от рук Бога. Он не уходит сам, но полагает, что именно Бог должен решить «эту проблему», поскольку вместо того, чтобы поддержать Иону, говорившего о смерти города, он поддержал город. Он не оценил усилий Ионы так, как хотелось бы Ионе.

А как ему бы хотелось, он, видимо, и сам не знал, поэтому, найдя приют под развесистым деревом, он успокоился дарами Бога: хотя бы отдых был дарован Ионе. Однако Бог пошел дальше и уничтожил дерево, оставив Иону наедине с палящей жарой и его усталостью, а также — с его латентной агрессией — по отношению к Богу. Общение с Богом не стало для Ионы поводом к развитию, он продолжает пытаться уклониться от него, манипулировать Богом. Бог оставляет его жить: в пустыне, наполненной жаром — «деперсонифицированной», латентной злобой. Так, неприятие мира, Бога, оканчивается фиаско пророка: его история завершается, она — исчерпана. Загадка Ионы потому так интересна, что Иона не был «простым», «обычным» человеком, он был пророком, общавшимся с Богом напрямую. И все же — он не принял счастья общения, сосредоточившись на бесконечных ворчаниях и стремительно растущих претензиях, возник «парадокс ожиданий».

Ворчание — это не что иное, как неиспользованная энергия, именно она ответственна и за феномен прокрастинации. А. Маслоу выделил три типа ворчания или жалоб. В наиболее сложном случае возникает ворчание низшего порядка. Его мы слышим и в истории Ионы: «здесь слишком холодно/жарко», «моей зарплаты ни на что не хватает» и т. п. Такие жалобы при всей их простоте — показатель существенных проблем в отношениях человека с человеком, человека с Богом.

Жалобы второго уровня чаще связаны с пониманием себя и окружающих: «как же я сделаю….», — этот тип ворчания также виден в книге Ионы. Бог делает выводы из того, что происходит с Ионой и меняет свою «политику» в сфере поощрения и наказания, причем — меняет неоднократно: каждый раз, когда Иона делает очередной выбор «не себя».

Бывают и «здоровые» жалобы: недостаточно эффективной работы, проблем самореализации, отсутствия справедливости, необходимости облагораживания среды, — «метажалования». Предмет этих жалоб не является «эгоистическим», не влияет на состояние и благополучие конкретного человека. Как мы видим, у Ионы такого «метаворчания» нет, более того, он не рад даже своему успеху, тому, что жители и скот Ниневии, включая царя, «оделись во вретища» и постились, показывая Богу веру в Его пророка и покаяние перед лицом смерти, готовность ее принять и надежду на милость: это есть в описании событий, но нет в словах Ионы, обращенных к Богу или к людям. Иона живет сам по себе: его не касаются страдания окружающего мира. И лишь потеря дерева, сохраняющего его благополучие, печалит Иону. Поэтому его история и завершена. Метажалобы — как неэгоистичное ворчание — не относятся к жалобам личного порядка, они попытка быть сотрудником Бога, улучшить состояние окружающего мира, сделать свой вклад в развитие окружающих.

СКРЫТАЯ АГРЕССИЯ

В бихевиоральной и психоаналитической модели также много внимания уделяется феномену агрессии, в том числе латентной или скрытой. Скрытая агрессия — наиболее типичный способ поведения, когда индивидуальный субъект или группа не могут выразить свою враждебность в открытой форме и прибегают к осмеянию, игнорированию собеседника или к навязыванию ему своей «любви» и «помощи». Как отметил К. Меннингер, нашу жизнь формируют те, кто нас любит, и те, кто отказывается нас любить. Навязывание «хорошего» другим людям является одной из наиболее разрушительных форм взаимодействия. Множественность форм явного или скрытого противостояния обостряет ответные, дальнейшие попытки противостоять.

Нужно понимать, что понятие «агрессия» («aggredy») означает «идти вперед» или «приближаться», при этом «приближаться» можно как с целью налаживания контакта, так и вражды. Эти две противоположные во многом составляющие агрессии, «положительная» и «отрицательная», могут переплетаться, тогда агрессия становится весьма неоднозначным явлением: внешне она может выступать как разрушение, а внутренне — быть условием и стадией созидания.

В каких-то случаях агрессия является «нормальной», продуктивной для существования и развития, в том числе процессов индивидуализации. В других случаях она — неумелый протест против нездоровой, непонятной, давящей окружающей обстановки (другой агрессии, вражды). Она может быть выражением скрытого отчаяния, вызванного непониманием и отсутствием любви, невозможностью изменить что-то и осознанием собственной ненужности, комплекса переживаний, связанных с деструкцией отношений внутри и вне личности. Согласно концепции А. Адлера, агрессия связана с «волей к власти»: человек пытается завоевать «место под солнцем». В третьем случае агрессия связана с патологией отношений и личности в целом: деперсонализация, которая является ключевым феноменом кризиса личности, может включать широкий круг расстройств, от отчуждения собственной воли, переживаний, отношений до проявлений десоциализации с нарушением нравственного, духовного развития, неспособности различать добро и зло, справедливость и подлость и т. д. Деперсонализация и процесс открытия себя, склонность к самонаблюдению, несоответствие между пониманием себя и мира личностью и ее окружением — ведут к конфликтам и кризисам: от отрицания авторитетов до стремления к зависимости от них. Противоречие между претензиями к жизни и реальностью могут привести к сознательному отделению от общества и одиночеству.

Чувство разделенности собственного Я в экзистенциально-феноменологическом смысле, т. е. ощущение потерянности в мире, отсутствие чувства собственной реальности, «самости» — центральны в состоянии «онтологической незащищенности», которую, как видно из описания, переживал и Иона. Это состояние, как полагает Р. Лейнг, характеризуется тем, что личность теряет способность осознания себя как реальной и завершенной данности. Онтологически защищенная личность, несмотря на естественные конфликты, кризисы, противоречия, ощущает себя целостной и связанной с миром, с Богом: Иона не мог понять происходящего, но и довериться Богу, вопреки декларациям, он не смог: он попал в одну из ловушек новоиспеченных «пророков» — ловушку всезнания: приравняв себя к Богу, его всезнанию мира, он был ущемлен своей неспособностью предвидеть даже смерть дерева, неспособностью предвидеть поступки Бога, обещавшего ему одно, а делавшему — другое. Не увидев любви, Иона увидел предательство Бога, но поскольку Бог был всемогущ, а Иона нет, высказать прямое недовольство он не мог, оно обратилось против самого Ионы.

Иррациональность условий жизни усиливается изменениями человеческой личности — потери сути человека. В состоянии онтологической незащищенности человек становится сам для себя нереальным, мало отграниченным от окружающего мира: даже смерть дерева воспринимается как своя смерть. Он сомневается в своей идентичности и автономности, лишен чувства последовательности и связанности своих действий: вместо счастья сорадования спасению целого города, в котором он принял непосредственное участие, выступил сотрудником Бога, Иона «тупо» напрашивается на смерть. Вместо стремления к удовлетворению он подчиняется стремлению сохранить себя — прошлого, до Ниневии и ее событий, а обстоятельства жизни — хорошие или плохие — воспринимаются как угрожающие существованию того, чего давно нет, что погибло в чреве огромной рыбы. Неуверенность в стабильности собственного внутреннего мира, обеспокоенность тем, что этот мир может быть утерян и непонимание того, что потеря состоялась давным-давно, составляют основу постоянного стресса.

ВЫУЧЕННАЯ БЕСПОМОЩНОСТЬ

Выученная, приобретенная или заученная беспомощность (learned helplessness) — состояние человека, при котором он не предпринимает попыток к улучшению своего состояния (не пытается избежать негативных воздействий или получить позитивные), хотя имеет такие возможности. Она появляется после ряда неудачных попыток воздействовать на негативные обстоятельства среды (или избежать их), характеризуется пассивностью, отказом от действия, нежеланием менять враждебную среду или избегать ее, даже когда появляется возможность, сопровождается потерей чувства свободы и контроля, неверием в возможность изменений и в собственные силы, подавленностью, депрессией и даже ускорением наступления смерти.

Выученная беспомощность выступает как временная реакция на события, которые по каким-либо причинам воспринимаются человеком как не подконтрольные ему, или как устойчивая характеристика субъекта, которая формируется в процессе развития под воздействием взаимоотношений с другими людьми.

М. Селигман убежден, что синдром выученной беспомощности у человека окончательно формируется примерно к восьми годам и остается на всю жизнь. Он выражается в том, насколько человек верит в эффективность своих действий. Он выделяет ряд источников синдрома: 1) опыт переживания негативных событий, то есть отсутствие возможности контролировать события своей жизни (обиды, которые наносят детям их родители, воспитатели и учителя детских образовательных учреждений, смерть близкого человека или животного, развод родителей, серьезное заболевание, потеря работы, скандалы, а во взрослом возрасте — война, теракты, катастрофы, измены, тяжелые болезни и т.д.); 2) опыт наблюдения за жизнью беспомощных людей (например, телепередачи о беззащитных жертвах, осознание себя и других людей «рабами системы», неудачи в карьере, связанные с недостатком социальной поддержки — протекции и связей, социального статуса — обеспеченности или их «эквивалентов»); 3) значительное ограничение самостоятельности в детском возрасте, в начале карьеры, готовность родителей и воспитателей, руководителей и наставников делать все за ребенка или обучающегося.

Выученная беспомощность связана с трудностями постановки цели («ничего не хочу», «не знаю что выбрать»), трудностями инициирования действия («трудно начать», «потом», «не сейчас», «хотелось бы, но»), а также с трудностями реализации первоначального намерения («я передумал», «стало неинтересно») и преодоления препятствий («я не предполагал, что будет так трудно»).

Впервые беспомощность как феномен описал 3. Фрейд. Исследования выученной беспомощности — М. Селигман и его школа — определили ее как нарушение способности преодоления имеющихся трудностей, отказ от поисковых и иных действий для их разрешения на основе опыта предшествующих неудач в сходных ситуациях. Если составляющие беспомощности (наличие субъективной оценки невозможности самому справиться с задачей, ощущение невозможности контролировать ситуацию и приписывание причин неуспеха себе и своим личным качествам) присутствуют, то состояние беспомощности наступает неминуемо. Человек убеждается, что ситуация, которая его не устраивает, не зависит от его усилий, неприятную ситуацию не изменить; при этом во всех неудачах повинен — так или иначе, в том ли ином смысле — он сам (его недостаточность, неполноценность), поэтому успех также обусловлен случайным удачным стечением обстоятельств или с чьей-то помощью, а не его способностями. Так, даже «вина выжившего» является одной из иллюстраций этого феномена:          приписывание ответственности за произошедшее единственно оставшемуся лицу (поскольку других просто нет) может парадоксальным образом привести человека на грань отчаяния и даже самоуничтожения, вместо понимания того, что если человек выжил, то в этом нужно найти смысл, высший смысл, позволяющий преобразовать «трагедию» в «жизненное событие» на пути самореализации.

Беспомощность часто маскируется состояниями, которые идентифицируются как нечто иное: чувство усталости или лени, злости или апатии и т.д. Приведем примеры вариантов поведения при беспомощности: псевдоактивность (бессмысленная суетливая деятельность, не ведущая к результатам и неадекватная ситуации с последующим торможением, «имитация бурной деятельности»), отказ от деятельности (капитуляция, апатия, потеря интереса вплоть до увольнения и смены профессии), ступор (состояние заторможенности, непонимание происходящего, «отупение», дезориентация) и перебор стереотипных действий в попытке найти одну, адекватную ситуации («пробы и ошибки»), при постоянном напряженном контроле результатов, аутодеструктивное и деструктивное поведение (агрессивное поведение, направленное на себя и/или окружающих, включая суициды и насилие, смещение на псевдоцель (актуализация другой деятельности, которая дает ощущение достижения результата, замещение).

К факторам, препятствующим выученной беспомощности, относятся: 1) опыт активного преодоления трудностей и собственное поисковое поведение, которое повышает сопротивляемость неудачам; напротив, «оранжерейные», комфортные условия приводят к детренированности, 2) способ атрибуции успехов и неудач: уверенность в собственной способности влиять на успехи и неудачи, принятие и понимание себя, умение сохранять уважение к себе и окружающим; менее устойчив к формированию выученной беспомощности человек с чувством собственной неполноценности, 4) оптимизм как доверие жизни, философское ее осмысление.

Противоположность беспомощности — поисковая активность. Поисковая активность, как компонент творчества, также имеет тенденцию к саморазвитию. Особенности самоактуализаторов и людей с сильно и слабо развитой поисковой активностью совпадают, они также типичны для людей с мотивом стремления к успеху и с мотивом избегания неудачи, а также мотивацией духовного развития и гармоничных отношений. Важно отметить, что если человек прекращает поисковое поведение, особенно если раньше оно было выражено, то этот «перепад» вызывает «болезнь достижения», «синдром Мартина Идена»: состояние, когда человек долго стремился и, наконец, достиг желаемого, остановился, чтобы «почивать на лаврах», однако вместо счастья и комфорта начинаются проблемы и обострение противоречий в отношениях, заболевания и неприятности иного рода.

САМОЭФФЕКТИВНОСТЬ

В ряде своих исследований А. Бандура показал, что еще одной причиной нарушений поведения может быть отсутствие веры в эффективность собственных действий — «теория самоэффективности». А. Бандура различает ожидание эффективности (efficacy expectation) и ожидание результатов (outcome expectation).

Самоэффективность, в отличие от ожиданий относительно результатов или последствий действий, — это уверенность человека в том, что он может осуществить некоторые конкретные действия. Самоэффективность (self-efficacy) — оценка собственной способности справиться с определенными задачами в той или иной конкретной, в том числе сложной ситуации, оказывать влияние на эффективность деятельности и функционирование личности в целом. Тот, кто осознал себя как эффективного субъекта, тот прилагает больше усилий к решению сложных задач, чем тот, кто испытывает сомнения в возможностях хоть как-то влиять на происходящее.

Самоэффективность является осознанием и предвосхищением способности, мастерства в решении будущих задач, поэтому оценивается до того, как человек начнет выполнять ту или иную деятельность. Люди с высокой самоэффективностью уверены, что контролируют свою собственную жизнь — от их решений и действий многое зависит, они не откладывают дела, потому что занимаются тем, что им важно. Люди с низкой самоэффективностью объясняют своё положение судьбой и другими мистическим обстоятельствами, они — типичные прокрастинаторы.

Главный источник самоэффективности — пережитый опыт успеха. Сделать все возможное и достичь желаемого — значит чувствовать себя более уверенным. Убеждения в самоэффективности зарождаются и укрепляются в процессе активной или пассивной деятельности, направленной на решение задач, которые ставит ситуация. Важен и пример других: наблюдение за тем, как действуют в сложных ситуациях окружающие, изменяет суждения наблюдателя о собственных возможностях и ограничениях. При этом социальное убеждение и общественное поощрение наиболее действенны, когда сочетаются с собственным успешным поведением.

Здесь работает модель реципрокного детерминизма (reciprocal determinism): поведение человека есть результат взаимодействия личностных факторов, явлений окружающей среды и действий самого человека. «Так как концепции людей, их поведение и их окружение взаимно детерминированы, индивиды не являются ни беспомощными объектами, контролируемыми силами окружения, ни совершенно свободными существами, которые могут делать все, что им вздумается». Люди реактивно (reactively) пытаются уменьшить расхождение между достижениями и целью и, уничтожив это расхождение, проактивно (proactively) ставят новые, более высокие цели. Вера в самоэффективность определяет «то, какой способ действия он выберет, как много будет прилагать усилий, как долго он устоит, встречаясь с препятствиями и неудачами, насколько большую пластичность он проявит по отношению к этим трудностям».

ПАССИВНАЯ АГРЕССИЯ

При этом человек может реагировать на удачи и неудачи с агрессией: открытой или скрытой. Распознать в себе симптомы пассивной, латентной агрессии, в отличие от активной, человеку трудно: как мало- или неосознанная форма поведения — саботаж скрыт от «зачинщика». Прокрастинация как склонность забывать обещания, откладывать дела «на потом», избегать открытого конфликта —  «может рассосется», уходить от выяснения ситуации — «не важно», иронизировать, «держать лицо», скрывая недовольство или несогласие, — его явные проявления. Часто открытая агрессия является более здоровой формой поведения, поскольку при латентной, пассивной агрессии конфликт просто-напросто «загоняется» вглубь, внутрь подсознания, человек конфликтует, а значит и страдает, уже не только с другими, но и с самим собой. Иона конфликтует еще и с Богом, самыми основами своего бытия, поэтому он и спускается по «шкале жалоб» в самый низ, на уровень непосредственно-телесных страданий. Это не только разрушает отношения с окружающими, но и вредит собственному здоровью человека.

У. Меннингер, брат К. Меннингера, анализируя военный опыт, заметил, что многие люди отказываются делать то, что от них ждут, вместо явного протеста прибегая к тактике тихого саботажа, обычно когда нет возможности проявлять ее активно (игры с Богом, дипломатические игры, интриги в коллективе, выяснение отношений с близкими людьми). В большинстве случаев пассивная агрессия используется бессознательно. Источник ее обычно — родительский или наставнический гнев по поводу открытого выражения чувств, который также направляется в подсознание и проявляется в дальнейшем избегании открытых форм агрессии и пассивном отрицании «авторитетов» — руководителей, родителей, наставников, всех, кто добился успеха и отличается «в лучшую сторону». Именно поэтому с пассивной агрессией часто можно столкнуться в конфликтах руководителей и подчиненных.

Можно предположить, что Иона, воспринимая Бога как родителя, в то же время считал его любовь не настолько «объемлющей», как ему хотелось бы, опасался гнева Бога. Аналогично, в формировании пассивной агрессии часто виноваты не сами родители или наставники, руководители, а то, что ребенок, обучающийся или подчиненный, просто превратно воспринял семейную ситуацию, и, поскольку для него «завтра» — понятие растяжимое, он воспринимает ущемление своей жизни как «всегда». В результате откладывание «на завтра» подсознательно позволяет утверждать «всегда»: без изменений и шансов на изменения, которые могли бы вывести человека из понятного ему состояния — постоянного страдания. Важно понимать, что «пассивный» означает «страдающий»: тот, кто его практикует, страдает не меньше тех людей, на которых она направлена — поэтому пассивная агрессия часто приводит к психосоматике и психическим нарушениям. Человек не способен испытывать довольство жизнью, социальный успех и достигать близости с окружающими, которых страдающий постоянно «пассивно атакует».

Основные признаки пассивной агрессии таковы:  прокрастинация, откладывание дел на потом, пока не станет слишком поздно, отказ выполнять обещания, «забывание» о договоренностях, избегание близости, отрицание вины, перекладывание ее на других, неясное выражение своей позиции, дезинформация окружающих, игнорирование и отказ проявлять заботу и внимание, противоречивые сигналы, стремление не извиняться, а «наказывать» молчанием, скука, ворчливость, выражение недовольства и иронизирование, сарказм, бойкот обязанностей и способность «проходить мимо», не замечая.

В этой ситуации важно, чтобы партнеры не принимали пассивную агрессию на свой счет, открыто реагировали на нее. Нужна работа по исследованию переживаний и обнаружению способов контролировать собственную агрессию, которая высвобождает много энергии, открывая доступ к позитивным переживаниям. В некоторых случаях помогает шоковая терапия: «взболтать шампанское», открытый скандал пробивает дорогу переживаниям, энергии.

Важно, что один из главных признаков пассивной агрессии — ощущение, что после разговора с человеком хочется кричать от бессилия. Наверное, Бог мог бы так кричать, но, судя по всему, Он просто Иону «оставил покое». Внешне все тихо и прилично, ответить на агрессию нечем: это и порождает чувство бессилия, на почве которого у людей, которые не могут избежать контакта с агрессором, часто развивается невроз.

***

Прокрастинация, таким образом, связана с серьезными изменениями в жизни человека: как симптом, что человек стремится избежать того, что уже произошло и попытка вернуться туда, откуда он пришел: ради сохранения связей с прошлым: прошлыми отношениями, прошлым пониманием себя и мира, прошлыми достижениями. Откладывая «на завтра», человек теряет возможность развития, но приобретает спокойную уверенность: мир предсказуемо и взаимно нелюбим и неизменяем. Усилия напрасны и даже вредны: что бы ни делал человек, он живет иррационально, фиктивно, развиваться — значит умножать фикции, в том числе в главную из них — в Бога, в саму жизнь. «Безжизненность» клиента — это главный вызов психотерапии всех времен и культур. То, как с нею справляться, зависит от многих факторов: упорствующий прокрастинатор жаждет остаться в одиночестве, «слишком хорошо» понимая мир, который не изменить и не понять. Те, кто еще надеются — включаются в работу с большой охотой: творчество обладает способностью «самоподкрепления».

Опубликовано в сборнике научных статей «Роль прокрастинации в процессе самоопределения молодежи» (Саратов, 2015). Автор: М.Р. Арпентьева (Калужский государственный университет). Текст публикуется в сокращенном виде.

Источник: